Вызов неверующим

Вы́зов неве́рующим (ар. التحدي [ат-тах̣аддӣ] — букв. «бросать вызов», «со­пер­ничать»‎) – вызов людям и джиннам, которые ставят под со­мне­ние пророческую миссию Му­хам­мада ﷺ, придумать что-то по­доб­ное Ко­ра­ну [17:88] или части Корана [10:37; 11:13]. Ко­ран пол­нос­тью от­вер­га­ет возмож­ность этого [2:23-24]. В более широком смысле ат-та­х̣ад­дӣ — это поиск сопер­ников любым пророком, который совер­ша­ет чу­де­са, с це­лью доказать бессилие своих против­ников.

В исламе, как и в других монотеистических традициях, существуют представления о «чудесах пророков». Так принято называть необычные, сверхъестественные явления, которые служили доказательством правдивости пророков, содержали вызов и не мог­ли быть повторены другими людьми. Пророки не мог­ли творить чудеса само­стоя­тель­но, но показывали их с дозволения Аллаха, когда это было угодно Ему.

Божьи пророки и посланники показывали чудеса, характерные для своей эпохи и сво­его общества. Эти чудеса были связаны с той областью знаний, в которой их на­ро­ды и соплеменники достигли наибольших успехов. Так, во времена пророка Мусы (Моисея) среди жителей Египта было много искусных колдунов, которые умели поражать лю­дей колдовскими чарами и наводить на них порчу, однако дарованные Мусе зна­ме­ния, бесспорно, превосходили колдовские чары как по силе, так и по сути [7:107]. Во времена пророка ‘Исы (Иисуса) израильтяне достигли больших успехов в об­лас­ти медицины, однако ни один даже самый знающий целитель не мог проделать того, что по воле Аллаха делал пророк ‘Иса [3:49].

В Коране описаны появление из скалы верблюдицы Салиха [7:73], воскрешение по приказу Ибрахима (Авраама) че­ты­рёх разрубленных птиц [2:260], чудесное спасение Ибрахима из огня [21:68-69] и т. п. Есть хадисы и о чудесах пророка Му­хам­ма­да ﷺ в том числе о разделении Луны, умножении хлебов и молока, исцелении больных и т. п. Однако его глав­ным чу­дом счи­тается Коран, претендующий на неповторимость и неподражаемость.

В Коране чудеса пророков называются а̄йа — «знамение» [27:12], басыра — «наглядное знамение» [17:102], бурха̄н — «дока­за­тельство» [28:32], потому что они указывают на всемогущество Аллаха и доказывают правдивость Его избранников. Чудеса пророков также называют словом му‘джизат̈. Образованное от глагола IV породы أَعْجَزَ («делать неспособным, недося­гае­мым»), оно указывает на неспособность людей повторить чудо, на их бессилие перед могуществом Аллаха. От него же об­ра­зовано словосочетание и‘джа̄з аль-К̣ур’а̄н, подчёркивающее неспособность людей сочинить нечто подобное этому Пи­са­нию. Данный термин не встречается ни в Коране, ни в Сунне, однако начиная с первой половины 9 века именно его обыч­но ис­поль­зуют для указания на чудесность и неповторимость Корана.

Профетический характер ислама предполагает исключительность религиозного опыта Мухаммада ﷺ. Понимание этого рано прижилось в сознании мусульман, поскольку в аравийской среде бытовали представления о возможности общения с демоническими или божественными силами. Мухаммад ﷺ утверждал, что Аллах вкладывает слова Свои в уста его, но язычники не признавали его пророческих притязаний. Они называли его «предсказателем» [52:29], «лживым колдуном» [38:4], «безумным поэтом» [37:36].

Согласно традиции, арабы отчётливо понимали разницу между кораническими аятами и между речами прорицателей и поэтов. Более того, они чувствовали разницу и между Кораном и между проповедями самого Мухаммада ﷺ. Слог Пи­са­ния изумлял этих искушённых знатоков бедуинской поэзии и приводил их в смятение. Исполненные решимости про­ти­во­стоять пророку Мухаммаду ﷺ, они не находили слов для убеждения своих соплеменников и не могли прийти к сог­ла­сию от­но­си­тельно природы услышанного.

Для того чтобы отдалить людей от Корана, они предлагали им затыкать уши в присутствии Пророка ﷺ или выкрикивать вся­кую бессмыслицу, заглушая чтение Корана [41:26]. Они требовали от Мухаммада ﷺ чудесных знамений, давая волю сво­ей фантазии, но удовлетворить их просьбы было не во власти Пророка ﷺ, который позиционировал себя как обычного че­ло­ве­ка, избранного для передачи Божьего послания [17:90-93].

Во времена пророка Мухаммада ﷺ арабы-язычники считались изощрёнными знатоками арабского языка и арабской поэ­зии. Не удивительно, что противникам пророка Мухаммада ﷺ был брошен вызов сочинить сначала десять сур, а затем хотя-бы одну суру, которая могла бы сравниться с кораническими сурами. В Священном Коране говорится: Скажи: “Если вы го­ворите правду, то принесите Писание от Аллаха, которое было бы более верным руководством, чем эти два Писания, и я по­сле­дую за ним”. Если они не ответят тебе, то знай, что они лишь потакают своим желаниям. А кто может быть более заб­луд­шим, чем тот, кто потакает своим желаниям без верного руководства от Аллаха? Воистину, Аллах не ведёт Пря­мым пу­тём несправедливых людей28:49-50.

Неверующие отрицали отрицали то, что Коран является Словом Аллаха, не приводя никаких аргументов в свою пользу. При этом они не приняли вызов благородного Корана: Или же они говорят: “Он выдумал его!” Нет, просто они не веруют. Пусть же принесут подобное этому повествование, если они говорят правду52:33-34. Всевышний повторяет этот вызов в Ко­ра­не несколько раз, предлагая неверующим сочинить хотя бы десять сур, подобных кораническим, или хотя бы одну такую су­ру:

Неверующие не могли ответить на этот вызов во времена Пророка ﷺ и не смогут сделать этого вплоть до Судного дня. Гос­подь возвестил, что творениям никогда не удастся сочинить нечто подобное Корану, даже если они объединят для этого все свои усилия: Скажи: “Если бы люди и джинны объединились, чтобы сочинить нечто подобное этому Корану, они не сде­ла­ли бы этого, если бы даже помогали друг другу”17:88. Ни в эпоху становления ислама, ни на протяжении после­дую­щих 14 ве­ков противники ислама не смогли сочинить ни одной суры, которая по своему красноречию, лаконич­нос­ти, глу­бине смыс­ла, муд­рости предписаний и неповторимости слога не уступала бы даже самой короткой суре Корана.

Коранический вызов обращён не к верующим, а к тем, кто сомневается в божественном происхождении Корана. Этот вызов неправильно расценивать только как обвинение или упрёк. Напротив, это, скорее, предложение внимательно изучить Свя­щен­ную книгу и убедиться в том, что Коран действительно является откровением от Аллаха. Одним словом, брошенный вы­зов слов­но предполагает, что достоинства и красота Корана непременно изумят и озадачат любого беспристрастного чи­та­те­ля, независимо от его отношения к религии.

Доктрина о чудесной природе и неподражаемости Корана на протяжении вот уже многих веков является предметом об­суж­дения богословов и знатоков Корана. Арабское слово и‘джа̄з означает «выявление неспособности, бессилия». С на­ча­ла 9 ве­ка оно используется для указания на то, что Коран неподражаем и превосходит любую речь по форме и содер­жа­нию. В кон­це того же века этот термин прочно закрепился в мусульманском богословии, и уже в 10 веке стало ясно, что мусуль­ма­не практически не расходятся во мнениях относительно основных положений доктрины о неподражаемости Корана.

Исламские представления о неподражаемости Корана опираются на твёрдую веру в то, что Коран — величайшее из чудес пророка Мухаммада ﷺ. Однако некоторые му‘тазилиты полагали, что коранические откровения сами по себе не являются чудесными и для того, чтобы сочинить нечто подобное им, не надо обладать незаурядными литературными способностями. По их мнению, чудо Корана состоит в том, что Аллах не позволяет людям ответить на брошенный им вызов и отвращает их от попыток сочинить нечто подобное Корану. Эта гипотеза получила название «сарфа» (от глагола сарафа «отвращать», «от­во­рачивать»), но не нашла поддержки у большинства богословов. Даже приверженцы му‘тазилитской школы, в том чис­ле кади ‘Абд аль-Джаббар аль-Хамазани (ум. 1025), подвергли её мощной критике и изобличили её несостоятельность.

Доктрина «сарфы» противоречива и имеет слабые стороны:

В связи с этим доктрина «сарфы» не получила распространения, а чудесная природа Корана была изучена и научно обос­но­ва­на многими богословами, филологами и комментаторами.